Моральное совершенство




Моральное совершенство

 

Проблема совершенства в этике не сводится к тому, является ли человек совершенным или должен быть таковым, хорошо ли, чтобы человек был совершенным, и поэтому должен ли он стремиться быть совершенным. Точно так же не ставится вопрос о совершенстве других людей, о том, насколько можно влиять на их совершенство. Этическая постановка вопроса о совершенстве следующая: если человек должен добиваться совершенства, то каким способом он может достичь его?

 

Для многих мыслителей совершенство человека - моральное совершенство, было и остается кардинальной проблемой совершенства. Именно так ее понимал много веков назад Кассиодор: совершенство - продукт воли и действий человека.

 

Анализ проблемы совершенства в истории европейской этики следует начинать с Платона. Несмотря на то, что термином «совершенство» он пользовался редко, идея добра - основное понятие его философии - вряд ли отличалась от идеи совершенства; согласно его убеждению, приближение к идее совершенства делает людей совершенными.

 

Несколько позже стоики ввели в этику понятие совершенства. Они определяли его как гармонию: гармонию человека с природой, с самим собой, с разумом. Достигший этой гармонии будет жить прекрасной жизнью, следовательно, будет обладать всем, что есть действительно ценного и необходимого. А эту гармонию - совершенство - они считали достижимой, доступной каждому.

 

Платон и стоики ввели понятие совершенства в философию, а в христианстве оно стало понятием религиозным. Тогда же из термина отдельных школ и ученых оно превратилось в общеевропейское понятие: оставаясь философской идеей, оно становится одной из главных идей христианской философии.

 

Христианское истолкование совершенства опирается на Евангелие. Основой послужил текст Евангелия от Матфея, где сказано: «Будьте столь же совершенны, как отец небесный». Смысл этого высказывания повторяет Евангелие от Луки с той только разницей, что здесь вместо слова «совершенны» употреблено «милосердны». Несомненно, что Евангелие от Матфея включало «милосердие» в состав понятия совершенства.

 

Ранние христианские тексты полны призывов к совершенству. Многие из этих призывов собраны в небольшом трактате Августина Блаженного «De perfectione iustitiae hominis», это как бы «сумма совершенства» (summa de perfectione). Упомянутые призывы восходят еще к Ветхому завету, затем повторяются в различных псалмах.

 

Совершенство в этих текстах служит лишь одним из многих названий для одного и того же качества, его синонимами являются «безупречность», «справедливость», «доброта» и др. Все они означают то же, что и совершенство, причем в узком значении этого слова: как-то, в чем отсутствуют недостатки.

 

Августин Блаженный объясняет, что совершенным и безупречным правильно будет называть не только того, кто уже является совершенным, но кто настойчиво стремится к совершенству. Здесь, следовательно, имеется в виду понятие совершенства в широком смысле слова, охватывающее не только полное совершенство как таковое, но и то состояние, которое приближается к совершенному. Это моральное понятие совершенства, стало быть, не так уж далеко от того, которое употребляется в точных науках. Следует также отметить, что это первое древнехристианское понятие совершенства не так уж далеко и от современного понятия совершенствования. Во всяком случае, несмотря на то что понятие совершенства понималось как идеальное, оно охватывало и реальные явления, близкие к идеальному понятию:

 

совершенство в приближении. Амвросий Калепино писал даже о степенях совершенства (gradus piae perfectionis).

 

Однако Священное писание одновременно с идеей совершенства высказало сомнение о том, что оно достижимо для человека. Совершенство вошло в христианскую этику со знаком вопроса: оно есть наивысшая цель, но достижима ли она? Уже в V в. в лоне христианской церкви зарождаются два воззрения на совершенство: согласно одному, человек сам может его достичь на земле, согласно другому, это может произойти только с помощью особой милости божьей. Победило второе воззрение. В наибольшей степени этому способствовал Августин Блаженный, не признающий возможности полного совершенства человека. Противником его выступил Пелагий, но он был осужден в 417 г., и воззрение Августина Блаженного восторжествовало.

 

Церковь не осудила, однако, писем Псевдо-Ареопагитик (так называют анонимные письма V в., выдаваемые за произведение первого епископа Афин): они провозглашали естественную возможность человека достичь совершенства, то есть мысль иную, чем воззрение Августина Блаженного. В течение многих веков два воззрения противоборствовали в христианстве.

 

Что для христианства составляло сущность совершенства? Если для античных философов это была гармония, то для христианских теологов - любовь. Эта совершенная любовь есть прежде всего любовь к богу, но нельзя любить бога, не любя ближних.

 

В средние века господствует убеждение, что полное совершенство здесь, на земле, естественными средствами недостижимо (согласно Августину Блаженному). А те, кто защищал возможность совершенства, были осуждены Венским собором, а затем еще раз Тридентским собором.

 

Несмотря на то что совершенство наступит только в конце истории, как учила религия, каждый может и должен приближаться к совершенству, доступному человеку. К этой цели стремились тысячи средневековых духовников и монахов, а рассуждения по моральной теологии и аскетике содержали в большом количестве указания, как приблизиться к этой цели. В основном это были простые рецепты. Относительное совершенство человека зависит от «силы, мудрости и воли». Фома Аквинский разъяснял, что совершенство требует «упорядочения и управления» силами человека. Таким образом, идея совершенства превратилась в идею самосовершенствования.

 

В средневековой концепции совершенствования, особенно в ее позднейшей версии, кое-что может быть понятно и близко современному человеку. Во-первых, мысль, что совершенство есть следствие развития. Как писал П. Лом-бардо, никто не рождается совершенным, но рождается, чтобы стать совершенным, и становится им постепенно. Во-вторых, совершенство имеет не только личный источник, но и общественный. Поскольку же личность формируется в обществе, то этот второй источник совершенства включает в себя первый.

 

Тезисы о самосовершенствовании сохранились и до нашего времени. Их можно найти в современных учебниках по моральной теологии. Условием совершенствования является, прежде всего, желание совершенствоваться, постоянство стремления и усилий (причем усилие необходимо не только в великих делах, но также и в самых мелких), а также осознание собственного несовершенства.

 

Позже возникло другое понимание совершенства, типичное для эпохи Просвещения. Можно выделить следующие переходные этапы.

 

XIV в. был периодом особого интереса к проблеме совершенства, но не столько морального совершенства человека, сколько онтологического совершенства, а в XV в.- особенно в итальянском Ренессансе - совершенства в искусстве.

 

Для первой половины XVI в. характерно кальвинистское понимание совершенства, то есть совершенства, абсолютно не зависимого от милости бога.

 

Вторая половина XVI в. была периодом борьбы против реформации и Тридентского собора, возвращения католической концепции совершенства, вместе с тем героических усилий отдельных личностей (в частности, деятельность И. Лойолы) в поисках совершенства на путях умерщвления плоти и созерцания. Это был переломный момент в истории христианской идеи совершенства. И вместе с тем конечная ее точка: начались попытки реформы этой идеи, а затем возникла новая концепция совершенства - в духе Просвещения.

 

Первая половина XVII в.: усиление католической реформы идеи совершенства, времена К. Янсена и янсенизма, усиление убежденности в невозможности совершенства без милости бога: доктрина осужденная, но во Франции очень распространенная.

 

Вторая половина XVII в.: дальнейшее развитие науки о зависимости совершенства от милости бога, доктрина «квиетизма». Путем к совершенствованию могло быть пассивное ожидание милости бога, а не активное действие. Эту теорию впервые сформулировал М. де Молино, затем она распространяется во Франции, где ее некоторое время разделял Ф. Фенелон. Исходное положение «квиетизма» гласило, что единение с богом и постоянное спокойствие души достижимы благодаря пассивному состоянию созерцания, которое делает человека счастливым, лишая потребности в моральной и религиозной деятельности. Интересно, что крайняя теория Августина Блаженного не только была принята в V в., но спустя несколько веков еще усилилась, однако она не содержала в себе «квиетизма».

 

Первые столетия нового времени раскрыли еще один аспект этой проблемы. Не только достижение совершенства, но даже само стремление к нему требует преодоления человеческой природы. Оно требует огромных усилий - так думали некоторые известные мыслители этого времени. В то же время другие считали, что это усилие будет бесполезным, что совершенства невозможно достичь, его можно только ожидать, как милости божьей. Путем умерщвления плоти, как утверждали одни, и путем созерцания, как утверждали другие.

 

Начиная с XVIII в. религиозные концепции совершенства отошли на дальний план. Из общих убеждений они превратились в убеждения отдельных людей. Идея совершенства сохранилась, но целиком изменила свой характер. Оставаясь предметом веры и в эпоху Просвещения, она стала светской: совершенной является природа, совершенным является также человек, живущий согласно ее законам.

 

В свете этой новой веры было провозглашено, во-первых, что самым совершенным является первобытный человек, ибо именно он ближе всего к природе. Стало быть, совершенство осталось уже далеко позади современного человека, а не ждет его впереди; цивилизация скорее отдаляет от него, чем приближает к нему. Вторая концепция была противоположной; цивилизация совершенствует человека, приближая его к разуму, а через него - к природе. Дорога к совершенству лежит через подчинение жизни разуму, который направляет ее, считаясь с законами природы.

 

Ретроспективная концепция совершенства имела предшественников в древности: как Гесиод, так и Овидий описывали золотой век, существовавший в начале истории, после которого шли худшие: серебряный, медный, железный. Что послужило поводом для возобновления этой концепции спустя два тысячелетия? Причиной был перелом, сложная духовная ситуация XVIII в., а поводом послужило знакомство европейцев с первобытными народами Америки. Обычно эта идея связывается с именем Руссо, который, однако, был только одним из многих мыслителей, писавших об этом. В самой Франции «Письма из далеких миссий», восхваляющие совершенство жизни первобытных людей, выходили в течение более полувека - с 1720 по 1776 г.

 

В середине столетия были популярны обе концепции: как усматривающая совершенство в прошлом, так и усматривающая совершенство в будущем, то есть тоскующая по природе и верящая в цивилизацию. Обе были проявлениями реакции не против идеи совершенства, а против ее трансцендентного понимания: как до этого критерием совершенства была идея бога, так теперь им стала идея природы, или цивилизации. Эта вторая в конечном счете возобладала и перешла в XIX в. как наследие Просвещения.

 

К этому времени развились те черты совершенства, которые некогда в средневековье были еще в зародышевом состоянии: его эволюционный и социальный характер. Отпала мысль, что совершенство является трансцендентным, имело значение лишь земное совершенство. Отпала также мысль, что оно есть результат милости божьей; сам человек должен стремиться к нему, и если его не может достичь отдельный человек, то может человечество. Если в средние века мерилом совершенства был бог, то теперь им стал сам человек: мерило стало более доступным. Это земное, человеческое совершенство, согласно утверждениям XIX в., могло в конечном счете быть достигнуто каждым. А если не совершенство, то совершенствование. Оно стало великим понятием новой эры.

 

Был, правда, в середине XVIII в. момент полного отказа от идеи совершенства: он нашел свое отражение в Большой французской энциклопедии. В ней в статье «Perfection» (V, XII, 1765, р. 351) речь шла уже только о техническом совершенстве в смысле приспособления продуктов деятельности человека к целям производства; об онтологическом совершенстве, моральном или эстетическом даже не упоминалось. Единственное, что интересовало тогда,- это как разграничить случаи, когда продукты деятельности человека предназначены выполнять только одну задачу (как колонна, служащая только для того, чтобы поддерживать свод) и когда они предназначены выполнять несколько задач (как колонна, которая одновременно должна быть украшением здания).

 

Однако такое крайнее отношение к совершенству было в XVIII в. скорее исключением. Именно в XVIII в. появились великие декларации во имя будущего совершенства человека. Они содержались в работах Канта («Idee zu einer allgemeinen Geschichte in weltbürgelicher Absicht», 1784) и Гердера («Ideen zur Philosophie der Geschichte der Menschheit, 1784-1791). Конечно, как считали в эпоху Просвещения, совершенство еще не является уделом людей, но станет им в будущем.

 

Его ожидали на разных путях. Отчасти на пути естественного развития и прогресса (представителем этой тенденции был Д. Юм), но в основном на пути воспитания (защитниками этого взгляда были Дж. Локк и Д. Гартли, а также деятели польского Просвещения), рассчитывали также на соответствующие государственные акции (К. А. Гельвеций, затем Иеремия Бентам), на сотрудничество людей (Ш. Фурье, 1808), значительно позднее - на евгенику

 (Ф. Гальтон, 1869).

 

И хотя основы веры в будущее совершенство человека менялись, но сама эта вера сохранялась: она связывала представителей эпохи Просвещения с идеалистами и романтиками, с Фихте, Гегелем, польскими мессианистами точно так же, как с позитивистами и эволюционистами XIX в.; Г. Спенсер был автором новой декларации, провозглашающей будущее совершенство человека.

 

Однако изменилось само понятие совершенства; оно уже было не чисто моральным. Совершенство человека понималось в том смысле, что он будет жить более разумно, мудро, более умело, счастливо, удобно, здоровой, полноправной жизнью. Идея совершенства человека стала намного всестороннее, чем когда-либо ранее. Но у нее не было другого названия, так как традиционное название совершенства имело моральную окраску, а теперь речь шла скорее о совершенстве разума, тела, общества, а также о гигиене и счастье.

 

Дж. Ньюмен писал в 1852 г.: «Хорошо было бы, если бы английский язык, подобно греческому, располагал каким-либо определенным термином для определения общего интеллектуального совершенства (perfection), аналогичного «здоровью», когда речь идет о «физиологических условиях» человека и «добродетели», когда речь идет о его моральной природе». Ньюмен признавал, что он «не может найти такой термин: слова «талант», «способности», «гений» представляют собой лишь исходный материал, а не это совершенство». В течение XIX в. так понимаемому совершенству стали давать название «культура» (в немецкой терминологии) или «цивилизация» (во французской терминологии).

 

Одним из элементов совершенства в новом его понимании было здоровье. Оно включает в себя не только хорошее физическое состояние человека, но и хорошее его психическое состояние.

 

В Преамбуле к Конституции Всемирной организации здравоохранения 1948 г. сказано: «Здоровье является состоянием полного физического и психического благополучия». Современные ведущие врачи предлагают развить данное определение, интерпретируя его не только статично, но и динамично: здоровым является не только человек, находящийся в данный момент в состоянии физического и психического благополучия, но также способный (благодаря естественной сопротивляемости или медицине) сопротивляться болезням. Это еще одна, новая формула совершенного состояния человека.

 

Однако усилия, направленные на биологическое совершенство человека, не преодолели в XIX и XX вв. старого призыва к моральному совершенству. Он приобрел лишь то немаловажное отличие от традиции, что целью становится уже не совершенство, а совершенствование. Классическим представителем этой идеи в начале XIX в. был Фихте, а в Польше в XX в. - К. Михальский.

 

Во всяком случае, в новое время эта идея выступает без того ореола исключительности, который она имела раньше. Современная этика более плюралистична. Предписывать человеку, что он должен стремиться к совершенству, кажется столь же неправильным, как и порицать его за то, что он не стремится к нему. Можно хорошо жить согласно различным правилам, но не каждое правило подходит для всех.

 

Имеются даже некоторые основания считать, что мораль стремления к совершенству не будит всеобщей симпатии. Не только потому, что эта идея слишком трудна и потому ненадежна. Когда теория достигнет последней стадии совершенства, говорил А. Мицкевич, это послужит доказательством того, что та вещь, то искусство, то государство, подтянутые под теорию, уже умерли или умирают.

 

Более того: мы видим, что стремление к совершенству легко будит в людях чувство самодовольства и превосходства, те черты, которые называют фарисейскими. И точно так же известно, что это стремление часто является эгоцентричным и дает худшие результаты в моральном и общественном плане, чем поведение экстравертивное, основанное не на собственном совершенстве, а на доброжелательности и доброте по отношению к другим.



Еще материал по данной теме


← все статьи