Магия во времена французской революции




Магия во времена французской революции

 

Жил-был некто, озлобленный на весь мир из-за того, что нрав его был изначально труслив и порочен. Он перенес свое отвращение к себе на всех окружающих. Природу он любил болезненной и странной любовью, и та, прогневавшись в очередной раз на человечество, вооружила его красноречием. Он уверенно защищал невежество перед наукой, а дикость - перед цивилизацией, низости жизни перед высотами духа. Почуяв недоброе, простонародье невзлюбило этого маньяка, но великие мира сего его радостно приветствовали, а женщины обожали. Чем больше креп его успех, тем больше росла его ненависть к человечеству. В конце концов он совершил самоубийство, сознательно оборвав, наконец, жизнь, полную одним лишь бешенством и отвращением. И уже после его смерти мир был потрясен страшной попыткой реализовать мечты Жан Жака Руссо. На улице Платриер, в том же доме, где жил Руссо, располагалась масонская ложа таких же женевских фанатиков, как и их святоша патрон Лютер. Эта ложа стала центром революционной пропаганды, которую при этом посещал в том числе и принц королевской крови, давший над могилой тамплиеров обет отмщения преемникам Филиппа Красивого.

 

Высшие сословия XVIII столетия старательно развращали собственный народ. Аристократов охватила эксцентрическая мода мнимого равенства, все множившаяся в разухабистых попойках и оргиях времен Регентства. Все кичились дурными знакомствами, а королевский двор увлеченно болтал о политике на жаргоне воровских трущоб. Архивы ордена тамплиеров подтверждают, что сам регент был его Великим магистром, а герцога де Мэна, принцев Бурбон-Конде и Бурбон-Конти вместе с герцогом де Коссе-Бриссаком назначили его преемниками.

Калиостро засорил масонские ряды представителями среднего класса, расширяя число сторонников пропагандируемого им «египетского ритуала». Каждый из этих людей должен был в нужный момент стать безотказным винтиком адской машины, которая приведет упадническую цивилизацию к разрушению. События не заставили себя ждать, словно их уверенно вела невидимая рука, и роковые совпадения громоздились одно на другое, как это предсказал Казот. Несчастным Людовиком XVI манипулировали его злейшие враги, которые тотчас свели на нет жалкий проект уступок народу, спровоцировав катастрофу Варенна. Всеми возможными способами они компрометировали своего короля, до времени оберегая его от ярости народа лишь для того, чтобы разжечь ее как можно сильнее, гарантированно обеспечив наступление страшного события, которое готовилось в течение столетий. Месть тамплиеров должна была стать внезапной.

 

В разгар гражданской войны Национальное собрание ограничило власть короля, назначив его резиденцией Люксембургский дворец. Другое же, тайное, собрание решило иначе. Резиденцией павшего монарха должна была стать тюрьма, и тюрьмой этой стал бывший дворец тамплиеров, который все это время ждал, чтобы принять царственную жертву. Король был заключен там, а в это время цвет французского духовенства и аристократии резали, как скот, в аббатстве. На Новом мосту гремели пушки, тревожные плакаты кричали, что Отечество в опасности, а неизвестные подстрекали к все большим беспорядкам. Там же, где убивали священников, можно было видеть страшное, огромного роста существо с длинной бородой. «Ну же, получите! - кричал он, кривясь в дикой усмешке. - Вот вам за альбигойцев, вот за вальденсов. А вот и за тамплиеров, это - за святого Варфоломея, а это - за изгнание Севенна!» Сабли, топоры и дубины ломались в его руках от бесчисленных ударов, и он хватал новые. Весь в запекшейся крови, он богохульно возвещал, что кровь можно смыть только кровью. Именно это существо и поднесло страшный бокал ангелоподобной мадемуазель де Сомбрейль, предложив выпить «за нацию».

 

Другой ангел тем временем молился и плакал в тамплиерском дворце, предлагая Богу свои страдания и страдания двоих своих детей в обмен на прощение для обезумевшей Франции.

Все муки и слезы этой святой мученицы, мадам Элизабет, потребовались для искупления пустых и никчемных радостей куртизанок вроде мадам де Помпадур и мадам дю Барри.

 

Название «якобинство» происходит от названия старой церкви якобинцев, ставшей штабом заговорщиков. Оно происходит от имени Жак. Вот ведь зловещий символ, от которого за версту разит революцией! Французские иконоборцы всех мастей вечно называли себя Жаками. Горе-философ, чья роковая популярность провоцировала новую Жакерию, ставший крючком, вытянувший на свет божий кровавые прожекты иоаннитских интриганов, носил имя Жан Жак. А сами зачинатели Французской революции приносили свои тайные клятвы над могилой Жака де Моле. Когда же Людовик XVI пал под ударом революционного топора, человек с длинной бородой, этот Агасфер, воспевающий месть и убийство, вскочил на эшафот перед оцепеневшей толпой и, зачерпывая в горсть королевскую кровь, кропил ею головы потрясенных людей, восклицая страшным голосом: «Народ Франции, вот я крещу тебя во имя Жака и свободы!»

 

Так половина страшного плана была успешно завершена. Армия тамплиеров была готова теперь двинуть свои войска против папы. Церкви грабили, святыни оскверняли, водили кощунственные хороводы, провозглашая с торжеством и необычайной помпой культ Разума... Это были недвусмысленные сигналы к началу новой фазы великой борьбы. Портрет папы символически сожгли в королевском дворце, и республиканская армия пришла в боевую готовность. Если даже и вправду сам Жак де Моле со товарищи были невинными мучениками, то их последователи заставили всех мыслящих людей проклинать их память. Церковь ликовала, когда Пий VI был схвачен, привезен в Валенсию, где и умер от усталости и страданий. Но и недостойные последователи рыцарей Храма тоже были в итоге уничтожены и разгромлены.

 

Эти временные катастрофы, заканчивающиеся победой духа, были предсказаны в Апокалипсисе святого Мефодия, о котором мы уже упоминали. У нас есть копия этой книги выпуска 1527 года с восхитительными иллюстрациями. Там изображено, как недостойные священники переплавляют церковную утварь; как восставший народ убивает их, разбивая о их головы сосуды; как папа находится в плену под охраной стражников; как коронованный князь держит в одной руке знамя Франции, а в другой - меч, направленный в сторону Италии. Последняя иллюстрация изображает двух орлов по обеим сторонам от коронованного петуха. Эту книгу можно сравнить с иллюстрированным изданием, приписываемым аббату Иоахиму, где содержатся портреты всех будущих пап вплоть до пришествия Антихриста. Это странные «хроники будущего», изображаемого прошлым, - как будто предвидение будущего равносильно вызыванию теней, скрытых далеко в глубине веков.



Еще материал по данной теме


Классические гадальные руны

В комплекте к набору вы найдёте полное толкование рун, а также различные способы раскладов этих уникальных знаков. 

Карты таро в мешочке

Карты Таро – это быстрый путь к ответам на волнующие вопросы.

← все статьи